Обнаженный на холодном солнце,
Вдыхающий жизнь словно огонь,
Сквозь который я пронес единственное,
Но оно оказалось просто ложью.
(K.Cornell)

Нельзя сказать, что явление исчезает навеки бесследно и бесповоротно. Явление – это та же самая энергетическая субстанция, подпадающая под действие закона сохранения энергии. Так что, однажды являясь, действительное воплощается, реагирует, меняется, воздействует скрыто и явно и исчезает внешне. Если все кажется ушедшим навсегда, то это лишь иллюзия, которой привыкли верить. Ибо ничего не исчезает вне абстракции.

Вступление с уверенностью относится к гранжу. Я не сделаю открытия, заявив, что многие почитатели стиля видят его плоть только в периодах прошлого. Но это ошибка. Правда, нет ничего удивительного в такой позиции, если взглянуть на это с точки зрения внешних явлений.
Золотой период гранжевого великолепия пришелся на начало-середину 90х г.г. А потом случилось медленно текущее, но все ускоряющееся забвение. Kurt Cobain покончил с собой, Scott Weiland и Lane Staley ушли в героиновый клинч, “Soundgarden” завершили свое существование, “Pearl Jam” стремительно удалились от колеи стиля. Все большее число гранжевых и альтернативных команд прекращало свое существование с каждым днем, пресса все меньше размещала публикации, связанные с гранжем, телевидение сокращало эфиры альтернативных клипов и закрывало программы, посвященные такой музыке. Естественный процесс умирания, усиливающийся и достигающий апогея.
На сегодняшний день Nirvana, Alice In Chains, Soundgarden уже не существуют. Stone Temple Pilots после нравственного распада Scott’a Weiland’a и фактического распада самой группы периода 1997 года играют вновь. И Pearl Jam, испытывая многочисленные стилистические колебания, также продолжают свой музыкальный путь.

Интересен сам вопрос так называемого «предательства» стиля и поклонника. Многие люди, слушают музыку, преданны ей, верят в нее, живут ей и исповедуют ее стиль жизни и мировоззрение. Музыка для таких людей являет собой истину и веру, а человек или группа людей, создающие ее, рассматриваются как пророки и мессии. Может быть, такая преданность со стороны кажется безумной и дикой, ибо с точки зрения дуалистического мышления (а именно это мышление присуще т.н. «нормальным» людям, т.е. определенному большинству сходных) подобное отношение к музыке как к относительной и надуманной субстанции является признаком неадекватности, несамостоятельности и носительства чужой воли. Но, между тем, на это явление можно взглянуть и с другой стороны.

Люди, полностью живущие музыкой, на самом деле мало чем отличаются от людей живущих работой, любовью, собственным хобби или любой другой привязанностью. Все дело в человеческой привычке измерять бытие неизменными мерками.

В жизни поклонника бывают такие моменты, когда кажется, что любимый артист существует только для тебя, то есть ты – единственный человек, способный понять его на таком уровне, на котором существует сам артист. И когда знакомые звуки доносятся из привокзальных палаток, автомобилей, телевизоров и других источников массового потребления, порой можно испытать что-то похожее на ревность.

Так в чем же заключается вопрос предательства? Скорее всего, в несоответствии сценического и масс-медийного образа артиста реальной бытовой личности. Примеров множество. Творческий image и внесценический image зачастую диаметрально противоположные вещи. Бунтарь и мессия на сцене дома превращается в зануду и ортодоксального консерватора. Если разница видна поклоннику творчества, то здесь очевидны последствия. А они разрушительны. Самое главное и страшное последствие описанного явления – это потеря веры. Если жизнь была основана на вере в музыку, а за музыкой всегда находился как икона и образ для подражания человек, исполняющий ее, то жизнь в ее сложившемся образе рушиться и разлагается. Разве это не трагедия? И особенно это трагично для молодых личностей, чья жизненная позиция зачастую строится именно на музыке, которую они слушают.

Вот только можно ли тут говорить о том, что артист и личность предает своих поклонников тем, что вне сцены не является лирическим героем своего творчества? Здесь можно рассмотреть несколько позиций. Например, если мы берем продукт продюсирования и промоутинга (самый яркий пример, разумеется, Britney, хотя и Manson и Eminem и иже с ними тоже туда относятся в той или иной мере), то здесь заведомо ясно, что это по большей части обман. Просто на реального человека надевают те или иные маски и доспехи балаганных развлекателей, создают его сценический image, зачастую прописывают ему пластмассовые хиты, плюс немного психологии масс, маркетинг и прочее. И вот, новый кумир готов. Побольше эфиров на телевидении и радио, фотографий на обложках, выдуманных историй и скандалов. Все, кумир уже на все времена. Вот только не стоит забывать о пластмассовой сущности. А если была изначальная вера? Казалось бы, мыслящему человеку виден эффект фальши, но что говорить о людях, едва вышедших из детского возраста и не столкнувшихся за свою короткую и порядком тепличную жизнь с обманом и болью? Такой «мягкий» человек верит и верит искренне и горячо. Он слеп и глух, но он верит и может быть его вера настолько же значительна и искренна, как и та, которой верит человек в подлинные явления. За это осуждать нельзя. Но если обман всплывает и глаза открываются? Если все происходит внезапно и ярко? Вера осыпается пеплом и человек растоптан и духовно искалечен. Так теряется вера.

И вот тут, сразу становится видно кто есть кто. Кто настоящий, а кто фальшивый. И герои гранжа как ярчайшие личности, на деле доказавшие идентичность своей сценической и внутренней боли, как укор пластмассовым героям, остаются неподдельной историей музыки и жизнью музыкой.